У
одного короля был честный слуга. Однажды король купил неукротимого жеребца.
Конюхи измучились, стараясь его объездить, сделать смирным, но напрасно! Неукротимый был, неукротимым остался. Тогда король сказал слуге:
– Попытайся ты усмирить негодника.
– Хорошо. Можно попытаться.
Сказано – сделано. Верный слуга ловко вскочил в седло.
Жеребец сразу, как ужаленный, метнулся и пошёл со скоростью ветра – только пыль столбом.
Долго мчался скакун галопом по болотам, по лесам. Давно уже они в чужом краю, в котором ездок в жизни не бывал, а конь всё скачет и скачет.
Наконец впереди, на счастье, показались два дерева. Бешеный конь хотел проскочить между ними, да и застрял – деревья-то очень близко стояли друг к другу.
Слуга слез с бешеного жеребца. Но куда теперь пойти, куда деться? Чужая сторона, не знает он здесь ни утра, ни вечера. А кругом лес.
Делать нечего, пошёл куда глаза глядят. Неужели нигде человек не встретится? Шёл, шёл и вышел на поляну. А на поляне стоят крестьянские дворы. Вошёл он в один двор, встретил старого-престарого седого старичка.
– Куда, сынок, путь держишь? – спросил старичок.
Так, мол, и так: заблудился, устал, дорогу домой ищу.
– Куда спешишь, сынок, что у тебя – дом горит? Раз устал – отдохни, поживи у меня, будешь мне товарищем.
Слуга поблагодарил старичка и остался.
Отдыхает он, осматривается, обходит хозяйство. Видит, за домом возле леса большой красивый сад, а в саду множество ворот. Гость охотно прогулялся бы и по саду, но старичок говорит:
– Погоди, погоди, с пустыми руками и без совета не ходи! Вот тебе связка ключей, отпирай какие хочешь ворота и гуляй где тебе вздумается! Только не отворяй те ворота, которые завязаны лыком, не входи туда!
На первый день слуга погулял по саду и не тронул ворота, завязанные лыком. На другой день погулял и тоже не тронул. На третий же день подумал слуга и решил:
– Что за чудеса там могут быть? Всюду можно ходить, а туда нет? Хоть в щёлку погляжу.
И тут же развязал лыко. Открыл ворота, видит – большой луг, а посреди луга –тихое, блестящее озеро. Дошёл до озера, посмотрел немного и хотел вернуться, да слышит – что-то засвистело в воздухе. Глядь – три белые утки опустились на берег озера, обернулись прекрасными девушками, сбросили одежды и пошли купаться.
Слуга подумал:
"Эх, чтоб тебе пусто было! Таких чудес в жизни не видел! Шутки ради надо взглянуть на их одежду поближе".
Слуга взял одежду самой красивой девушки, вертит её в руках и дивится. Та, которой принадлежала одежда, заметила это, подплыла к берегу и жалобно просит:
– Милый молодец, не шути со мной, не тронь мою одежду!
Что делать?
У парня доброе сердце. Положил он одежду на землю, и в то же мгновенье девушки обернулись утками, а его превратили в голубя. Утки сразу улетели, а голубь только вслед поглядел.
Вот тебе раз!
Вечером старичок пришёл во двор, видит голубя на шесте. Старичок, конечно, сразу понял, что произошло, побранил своего гостя и снова превратил его в человека.
На другой день старичок опять ушёл в лес и оставил парня дома одного. Тот гулял, гулял по саду, не удержался, развязал лыко на воротах и снова пошёл на берег озера.
Постоял, посмотрел он на озеро и хотел уже возвращаться назад.
Но тут засвистело в воздухе, опять прилетели белые утки, мигом обернулись красивыми девушками и пошли купаться.
Слуга думает:
"Эх! Чтоб тебе пусто было! Такие чудеса лишь раз в жизни видишь. Шутки ради надо поглядеть на их одежду поближе".
И снова он взял одежду самой красивой девушки, вертит в руках и дивится, разглядывает. Но та, которой принадлежала одежда, увидела, что дело плохо, подплывает к берегу и жалобно просит:
– Добрый молодец, не тронь мою одежду!
Что делать? У парня золотое сердце. Отдал он одежду. Но в то же мгновенье девушки обернулись утками и улетели, а молодец обернулся поросёнком и только вслед им поглядел.
Вечером, вернувшись, старичок увидел посреди двора поросёнка и сразу понял, что произошло. Делать нечего, превратил поросёнка снова в человека и говорит:
– Если уж тебе эта девушка так сильно нравится, то мне не жаль, бери её в жёны!
– Да как же её взять, если она ни минутки со мной не остаётся! Как отдам одежду, так она и улетает!
– Не остаётся? Как же она останется, если ты такой недогадливый! Зачем отдал одежду, зачем позволил уговорить себя? Не отдавай одежду, пока не пообещает с тобой быть!
На следующий день старичок опять ушёл в лес. На этот раз парень тут же развязал лыко, сел на берегу озера и стал ждать. Белые утки скоро прилетели, обернулись девушками, и пошли в воду купаться. Парень схватил одежду той девушки, которую высмотрел.
А девушка подплыла к берегу и просит:
– Добрый молодец, не шути со мной! Положи одежду на место!
– Нет, красавица! Теперь можешь просить сколько хочешь, не будет по-твоему. Обещай не улетать прочь, обещай стать моей невестой, тогда отдам твою одежду!
Делать нечего, девушка обещала остаться.
Сестры её превратились в уток и улетели, а красавица пошла за молодцем к старику, в его крестьянский двор. Тут они и свадьбу сыграли.
Проходят дни, проходят недели. Через некоторое время парень говорит старичку:
– Пора мне возвращаться к моему королю, а то он не знает, куда я делся.
Старичок отвечает:
– Иди, иди, сынок, живи счастливо! Только будь осторожен, не хвались перед королём своей женой.
Пусть будет так.
Слуга вернулся домой и никому не рассказал, что на чужбине женился на такой красавице. Жена его тоже не показывается на глаза, ни королю, ни кому другому. И всё было бы хорошо, но король стал замечать, что слуга не такой, каким был прежде. Где бы он ни был, всегда спешит обратно в свой дом.
Тут и проведал король, что у слуги жена красивая, как солнышко.
"Это не годится!- решил король.- Такие красивые жёны должны быть только у королей. Как бы мне её отнять? Надо позвать колдуна на помощь!"
Приходит колдун.
– Что хорошего скажете?
Так, мол, и так: у слуги жена красавица, как солнце. Как бы заполучить её себе?
– Как заполучить? Дай слуге такую работу, какую он не сможет выполнить. Погубишь его, и красавица станет твоей. Какую работу задать ему, это я тебе завтра скажу, ведь такое серьёзное дело сразу не сообразишь!
Король с нетерпением ждёт утра.
Рано-ранёхонько колдун спешит в замок с советом, который надумал за ночь. Но по дороге – мост. Вышел из-под моста старичок и говорит колдуну:
– Пусть слуга приведёт свирепого льва. Он за тридевять земель лежит, в долине под терновым кустом.
Зовёт король слугу:
– Слушай! За тридевять земель, в долине под терновым кустом, лежит свирепый лев. Приведи его ко мне как можно скорее. Если не приведёшь – в живых не останешься.
Услыхав это, слуга, опечаленный, идёт к своей жене.
– Не печалься,- говорит ему жена,- ложись спать, наберись силы. Я за ночь сотку узорчатый платок и заверну в него хлеб тебе на дорогу. Только одно запомни: храни платочек в дороге как зеницу ока. Если он пропадёт, и ты пропадёшь.
Слуга перестал горевать и сладко уснул. А жена за ночь соткала такой красивый платок, какого во всём королевстве никогда не видывали. На рассвете платок был готов. Жена разбудила мужа и проводила в путь, в дальнюю дорогу.
Идёт слуга день, идёт второй. Шагает неделю, шагает другую. Но конца пути не видно. На третью неделю, тёмной и дождливой ночью, заметил он небольшой огонёк. Пошёл в ту сторону, увидел домик, постучался. Вышла молодая девушка и приветливо пригласила войти. Принесла она воды умыться с дороги, но полотенца не оставила. Слуга умылся, огляделся: полотенца нет. Вытерся платком, что жена соткала.
Девушка увидала этот платок.
– Такие платки только моя сестра умеет ткать,– сказала она.- Где ты взял такой?
Так, мол, и так, говорит слуга, жена моя ткала и вышивала.
– Значит, твоя жена – моя сестра. Значит, из-за моей сестры ты должен привести королю свирепого льва. Хорошо, что я это узнала!
Сказав это, девушка схватила платок и выскочила за дверь. Слуга огорчился:
– Что же теперь будет? Жена наказывала хранить платок.
Но его тревога была напрасной. Вскоре девушка вернулась радостная:
– Возьми свой платок! Здесь поблизости находится та долина, которую ты ищешь. На краю долины увидишь терновый куст, за кустом лежит лев, а под кустом играют львята. Подползи к кусту с солнечной стороны и потискай одного львёнка, чтобы тот запищал. Лев бросится на тебя, а ты накинь ему на нос платочек! Лев сразу станет покорным, как собачонка, и ты сможешь увести его куда захочешь.
Слуга так и сделал. Поймал льва и привёл его к королю. Король велел впустить льва в сад. Снова король зовёт колдуна за советом. Но колдун ответил:
– Подожди до утра. Ведь такое серьёзное дело сразу не сообразишь!
Рано утром колдун спешит к королю. Но по дороге – мост, а из-под моста выходит тот же старичок и говорит:
– Куда спешишь, злодей? Не тронь слугу, не то оба вы попадёте в пекло – и ты, и король!
Но разве колдун послушается! Махнул рукой и идёт своей дорогой. Пришёл к королю и сказал:
– Вели слуге принести вечно цветущую яблоню, которая растёт в саду за сорок девять королевств, в пятидесятом.
Зовёт король слугу:
– Слушай! За сорок девять королевств, в пятидесятом, растёт вечно цветущая яблоня. Доставь её мне как можно скорее! А нет –в живых не останешься!
Услыхав это, слуга, опечаленный, пошёл к жене.
– Не печалься!– говорит ему жена.- Ложись спать. Набирайся силы. Я за это время сотку узорчатый платок и заверну в него хлеб на дорогу. Только одно запомни: храни платок в дороге как зеницу ока! Если пропадёт платок, и ты пропадёшь!
Слуга перестал горевать и лёг спать. А жена за ночь соткала и вышила такой красивый платок, какого во всём королевстве никто не видывал. На рассвете платок был готов. Жена разбудила мужа и проводила его в чужие края.
Идёт слуга день, идёт другой. Шагает неделю, шагает другую, но всё нет конца пути. На третью неделю, тёмной и дождливой ночью, заметил огонёк. Пошёл туда, увидел домик, постучался в дверь. Выходит молодая девушка и приветливо приглашает его в дом. Девушка принесла ему воды умыться с дороги, только полотенце не повесила.
Путник умылся, огляделся: нет полотенца. Вытерся платком, что жена вышила. Девушка, заметив красивый платок, сразу спросила:
– Такие платки только моя сестра умеет ткать и вышивать. Где ты взял такой?
Так, мол, и так, жена моя ткала и вышивала, говорит слуга.
– Значит, твоя жена – моя сестра. Значит, из-за моей сестры ты должен принести королю вечно цветущую яблоню! Хорошо, что я это знаю.
Тут девушка выхватила платок и выбежала за дверь. Слуга огорчился:
– Что же теперь будет? Жена наказывала хранить платок как зеницу ока.
Но тревога была напрасной. Скоро девушка вернулась радостная:
– Возьми свой платок! Вечно цветущая яблоня растёт тут неподалёку. Влезь на неё и накрой верхушку платком, тогда яблоня станет маленькой, как цветочек, и ты её легко сможешь принести королю. Когда посадишь цветок в королевском саду, сними платок – и маленький цветочек сразу превратится в цветущую яблоню.
Слуга всё сделал как надо и принёс королю вечно цветущую яблоню. Король увидел, что яблоня уже в саду, нахмурился от злости и снова зовёт колдуна. Что теперь велеть слуге сделать?
А колдун говорит:
– Подожди до утра, ведь такое серьёзное дело сразу не сообразишь!
Прошла ночь.
Рано утром колдун спешит к королю. Но по дороге снова мост, а из-под моста вышел старичок и говорит:
– Куда мчишься, злодей? Не тронь слугу, не то оба вы попадёте в пекло – и ты, и король!
Но разве колдун послушается! Махнул рукой и идёт своей дорогой. Пришёл к королю и говорит:
– Скажи слуге так: "Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что!"
Король зовёт слугу и приказывает:
– Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что!
Услыхав такой приказ, слуга сильно загоревал. Идёт он к жене. Жена успокаивает мужа, но и сама не знает, как такое дело выполнить.
– Не печалься,– говорит она,– ложись спать, набирайся силы, а я сотку платок вдвое больше прежних, с ещё более красивым узором и заверну в него хлеб тебе на дорогу. Только храни платок как зеницу ока! Если он пропадёт в дороге, и ты пропадёшь.
Слуга лёг спать, а жена всю ночь ткала и вышивала. На рассвете платок был готов. Жена разбудила мужа и проводила его в чужие края.
Слуга ещё и за ворота не вышел, а король уже зовёт его жену к себе во дворец.
– А ты знаешь, красавица, на этот раз твой муж не вернётся. Куда же ты, вдова, денешься? А мне жена нужна. Иди ко мне в королевы!
Жена слуги думает: "Два раза я тебя перехитрила и в третий раз обману", а вслух отвечает:
– Спасибо за честь. Я тоже не верю, что мой муж вернётся. Но всё же год подожду, как положено.
Хорошо. Пусть будет так.
А слуга идёт день, идёт другой. Идёт неделю, идёт другую, и всё нет конца пути. На третью неделю, тёмной и дождливой ночью, заметил небольшой огонёк. Пошёл туда, увидел домик, постучался в дверь. Вышла молодая девушка и приветливо пригласила в дом.
Девушка принесла воды умыться с дороги, но полотенце не повесила. Слуга умылся, огляделся: нет полотенца. Вытерся тем платком, что жена вышила. Но девушка, заметив платок, сразу спросила:
– Где ты взял платок? Такие платки только моя сестра умеет ткать и вышивать.
Так, мол, и так, жена ткала и вышивала, говорит слуга.
– Значит, твоя жена – моя сестра. Значит, из-за моей сестры ты должен идти туда – неизвестно куда, принести то – неизвестно что! Хорошо, что я об этом узнала!
Сказав это, девушка схватила платок и выбежала за дверь. А слуга огорчился:
– Жена строго наказывала хранить платок как зеницу ока…
Ждёт слуга день, ждёт другой – девушки нет как нет. К вечеру третьего дня она опечаленная прибежала.
– Не смогла я узнать, как тебе выполнить королевскую волю. Пойдём теперь к старой матушке-Земле. Пади к её ногам, спроси у неё, что тебе надо делать.
Пошли они оба к матушке-Земле. Слуга упал к ногам матушки-Земли и слёзно молил её. Но матушка-емля была сердита, что тревожат её покой.
– Что ты хочешь, человек?
– Скажи, где мне найти "Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что"?
Матушка-Земля созвала птиц.
– Ну, птицы мои,– воскликнула матушка-Земля,– не знаете ли вы, как ему помочь?
Птицы ответили:
– Не знаем, матушка!
Тогда матушка-Земля созвала зверей и спросила у них, не знают ли они, как помочь человеку.
– Не знаем, матушка! – ответили звери.
– А все ли вы сюда явились? – спросила матушка-Земля.– Все ли – и бегающие, и ползающие, и скачущие?
– Нет, не все! Вон хромая лягушка осталась позади.
Прискакала хромая лягушка. Матушка-Земля сердится:
– Ты почему так поздно? – Да, матушка, не сердись, пролежала больная семь месяцев, ещё слабость в костях чувствую.
– Ну ладно, ладно. Не можешь ли ты найти этому человеку "Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что"?
– Как же не могу? Конечно, могу.
Лягушка сразу запрыгала вперёд, а слуга пошёл за ней. Наконец оба пришли к маленькой избушке без окон. Лягушка перепрыгнула через порог, слуга вошёл за ней вслед. Там в избушке, в углу, оказалась потайная норка. Лягушка прыгнула туда и исчезла. Слуга стоит возле норки и раздумывает: "Здесь ли то, что я ищу? Попробую-ка позвать".
– "Пойди туда – не знаю куда,– крикнул слуга,- принеси то – не знаю что"! Иди сюда, если ты здесь!
Как только сказал он это, сразу под землёй начали играть и плясать, поднялся шум и гром. Слуга спросил:
– Отвечай мне: ты тот, кого я ищу?
Голос из-под земли ответил:
– Я-тот!
– Ну, если ты тот, так иди за мной. Да скажи, по какой дороге поскорее домой попасть? До конца года я должен туда вернуться.
Голос ответил:
– Если пойдём напрямик, то домой вернёмся вовремя, а пойдём в обход – скорее, чем через год, не явимся. Однако прямая дорога не легка. Там на пути лежит дракон. Он за версту притягивает человека к себе и проглатывает.
– Разве никак нельзя справиться с драконом?
– Кто умеет, тот может. Пообещай дракону самые сладкие кушанья, какие есть на свете. И скажи, что когда он примется эти яства отведывать, то для него будут играть и танцевать. И тогда он тебя не проглотит. О кушаньях ты не беспокойся, я доставлю всё, что пожелаешь. Но помни: как только дракон отведает сладкой еды, да услышит музыку, и увидит танцы, то от удовольствия он начнёт пьянеть. Тогда будь умён и потребуй, чтобы за твоё угощенье да за такую чудесную музыку и красивые танцы дракон подарил бы тебе ларец, который спрятан у него на груди. И не упусти этого мгновенья: кто радостен, тот щедр!
– Хорошо,– сказал слуга,– отправляемся по прямой дороге! Будь что будет. Так они вдвоём и пошли: слуга – впереди, а "Пойди туда – не знаю куда" – позади.
Шли, шли, вдруг спутник говорит слуге:
– Теперь уж недалеко, сейчас дракон притянет тебя.
И действительно, чувствует слуга – тянет. Притянул дракон, уже и пасть раскрыл, хочет проглотить. Но слуга стал умолять:
– Не глотай, не глотай не созревший кусок! Лучше я дам тебе вкуснейшее в мире угощенье, к тому же ещё будет и музыка!
Дракон сразу закрыл пасть. А слуга воскликнул:
– "Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что"! Накрой стол.
Не успел он это произнести, как появились накрытые столы, а на них самая вкусная в мире еда. Тут же раздалась и музыка, да такая прекрасная, что дракон разнежился. Он отведал первые лакомства и сразу повеселел.
Слуга подумал: "Пора!"
– Не хочет ли дракон эти лакомства заполучить навсегда, взамен отдать небольшой золотой ларец, что блестит у дракона на груди?
– Возьми, человек!– воскликнул дракон.- Что значит этот пустяковый ларец по сравнению с таким наслаждением!
Слуга взял ларец и поспешил домой. Но по дороге ему захотелось открыть ларец и поглядеть, что там внутри. Открыл – боже милостивый!– как посыпались из ларца солдаты, полки за полками – и не сосчитать всех! В один миг все поле заполнилось, повернуться негде.
"А-а,– подумал слуга,– теперь мне король не страшен. Я сам себе король!"
Подошёл он с большим войском к королевскому замку, а навстречу ему заплаканная жена.
– Муженёк, муженёк, я уж и не чаяла тебя дождаться. Король меня хочет в жёны взять, а колдун только и думает, как бы тебя погубить!
Услыхав это, слуга загорелся гневом:
– Так вот, король, как ты поступал, пока я выполнял твою волю? Теперь я с тобой рассчитаюсь!
Поспешно созывает король войско, зовет и колдуна на помощь, пусть приходит воевать со слугой.
Но колдун говорит:
– Воюй сам, а у меня свои дела есть! – и удрал в кусты.
Но куда деться колдуну? За кустами – река. А за рекой – поле битвы. Не может колдун пройти!
Долго бился слуга с королём. Наконец король пал. Тут ему и конец пришел. Провалился король в пекло, и колдун вместе с ним.
А слуга стал королем, посадил на радость всему народу в самой середине государства вечно цветущую яблоню и счастливо прожил жизнь с умной женой.
Дизайнер обложки Ольга Чистова
Иллюстратор Софья Чистова
Иллюстратор Владислава Куц
Иллюстратор Александра Ласточкина
Иллюстратор Ксения Ласточкина
Фотограф Ольга Ласточкина
Редактор Ольга Ласточкина
Иллюстратор Ольга Чистова
© Ольга Чистова, дизайн обложки, 2019
© Софья Чистова, иллюстрации, 2019
© Владислава Куц, иллюстрации, 2019
© Александра Ласточкина, иллюстрации, 2019
© Ксения Ласточкина, иллюстрации, 2019
© Ольга Ласточкина, фотографии, 2019
© Ольга Чистова, иллюстрации, 2019
ISBN 978-5-4490-2783-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
В некотором государстве жил-был царь, холост – не женат. Был у него на службе стрелок, по имени Андрей.
Пошел раз Андрей-стрелок на охоту. Ходил, ходил целый день по лесу – не посчастливилось, не мог на дичь напасть. Время было к вечеру, идет он обратно – кручинится. Видит – сидит на дереве горлица. «Дай, – думает, – стрельну хоть эту».
Стрельнул и ранил ее – свалилась горлица с дерева на сырую землю. Поднял ее Андрей, хотел свернуть ей голову, положить в сумку.
– Не губи меня, Андрей-стрелок, не руби моей головы, возьми меня живую, принеси домой, посади на окошко. Да смотри, как найдет на меня дремота – в ту пору бей меня правой рукой наотмашь: добудешь себе великое счастье.
Удивился Андрей-стрелок: что такое? С виду совсем птица, а говорит человеческим голосом. Принес он горлицу домой, посадил на окошечко, а сам стоит дожидается.
Прошло немного времени, горлица положила головку под крылышко и задремала. Андрей вспомнил, что она ему наказывала, ударил ее правой рукой наотмашь. Упала горлица наземь и обернулась девицей, Марьей-царевной, да такой прекрасной, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать.
Говорит Марья-царевна стрелку:
– Сумел меня взять, умей и удержать – неспешным пирком да за свадебку. Буду тебе честной да веселой женой.
На том и поладили. Женился Андрей-стрелок на Марье-царевне и живет с молодой женой, потешается. А службы не забывает: каждое утро ни свет ни заря идет в лес, настреляет дичи и несет на царскую кухню.
Пожили они так недолго, Марья-царевна говорит:
– Бедно живешь ты, Андрей!
– Да, как сама видишь.
– Добудь-ка рублей сотню, купи на эти деньги разного шелку, я все дело поправлю.
Послушался Андрей, пошел к товарищам, у кого рубль, у кого два занял, накупил разного шелку и принес жене. Марья-царевна взяла шелк и говорит:
– Ложись спать, утро вечера мудренее.
Андрей лег спать, а Марья-царевна села ткать. Всю ночь ткала и выткала ковер, какого в целом свете не видывали: на нем все царство расписано, с городами и деревнями, с лесами и нивами, и птицы в небе, и звери на горах, и рыбы в морях; кругом луна и солнце ходят…
Наутро Марья-царевна отдает ковер мужу:
– Понеси на гостиный двор, продай купцам, да смотри – своей цены не запрашивай, а что дадут, то и бери.
Андрей взял ковер, повесил на руку и пошел по гостиным рядам.
Подбегает к нему один купец:
– Послушай, почтенный, сколько спрашиваешь?
– Ты торговый человек, ты и цену давай.
Вот купец думал, думал – не может оценить ковра. Подскочил другой, за ним – еще. Собралась купцов толпа великая, смотрят на ковер, дивуются, а оценить не могут.
В то время проезжал мимо рядов царский советник, и захотелось ему узнать, про что толкует купечество. Вышел из кареты, насилу пропихался через великую толпу и спрашивает:
– Здравствуйте, купцы, заморские гости! О чем речь у вас?
– Так и так, ковра оценить не можем.
Царский советник посмотрел на ковер и сам дался диву:
– Скажи, стрелок, скажи по правде истинной: откуда добыл такой славный ковер?
– Так и так, моя жена вышила.
– Сколько же тебе дать за него?
– А я и сам не знаю. Жена наказала не торговаться: сколько дадут, то и наше.
– Ну, вот тебе, стрелок, десять тысяч.
Андрей взял деньги, отдал ковер и пошел домой. А царский советник поехал к царю и показывает ему ковер.
Царь взглянул – на ковре все его царство как на ладони. Он так и ахнул:
– Ну, что хочешь, а ковра я тебе не отдам!
Вынул царь двадцать тысяч рублей и отдает советнику из рук в руки. Советник деньги взял и думает: «Ничего, я себе другой, еще лучше, закажу».
Сел опять в карету и поскакал в слободу. Разыскал избушку, где живет Андрей-стрелок, и стучится в дверь. Марья-царевна отворяет ему. Царский советник одну ногу через порог занес, а другую не переносит, замолчал и про свое дело забыл: стоит перед ним такая красавица, век бы глаз от нее не отвел, все бы смотрел да смотрел.
Марья-царевна ждала, ждала ответа да повернула царского советника за плечи и дверь закрыла. Насилу он опомнился, нехотя поплелся домой. И с той поры и ест – не заест и пьет – не запьет: все ему представляется стрелкова жена.
Заметил это царь и стал выспрашивать, что за кручина у него такая.
Советник говорит царю:
– Ах, видел я у одного стрелка жену, все о ней думаю! И не запить это, не заесть, никаким зельем не заворожить.
Пришла царю охота самому посмотреть стрелкову жену. Оделся он в простое платье; поехал в слободу, нашел избенку, где живет Андрей-стрелок, и стучится в дверь. Марья-царевна отворила ему. Царь одну ногу через порог занес, другую и не может, совсем онемел: стоит перед ним несказанная красота.
Марья-царевна ждала, ждала ответа, повернула царя за плечи и дверь закрыла.
Защемила царя сердечная зазноба. «Чего, думает, хожу холост, не женат? Вот бы жениться на этой красавице! Не стрельчихой ей быть, на роду ей написано быть царицей».
В некотором государстве жил-был царь, холост - не женат. Был у него на службе стрелок по имени Андрей.
Пошел раз Андрей-стрелок на охоту. Ходил, ходил целый день по лесу - не посчастливилось, не мог на дичь напасть. Время было к вечеру, идет он обратно - кручинится. Видит - сидит на дереве горлица. "Дай, - думает, - стрельну хоть эту". Стрельнул и ранил ее - свалилась горлица с дерева на сырую землю. Поднял ее Андрей, хотел свернуть ей голову, положить в сумку.
А горлица говорит ему человеческим голосом:
- Не губи меня, Андрей-стрелок, не руби моей головы, возьми меня живую, принеси домой, посади на окошко. Да смотри, как найдет на меня дремота - в ту пору бей меня правой рукой наотмашь: добудешь великое счастье.
Удивился Андрей-стрелок: что такое? С виду совсем птица, а говорит человеческим голосом. Принес горлицу домой, посадил на окошечко, а сам стоит дожидается.
Прошло немного времени, горлица положила голову под крылышко и задремала. Андрей вспомнил, что она ему наказывала, ударил ее правой рукой наотмашь. Упала горлица наземь и обернулась девицей, Марьей-Царевной, да такой прекрасной, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать.
Говорит Марья-царевна стрелку:
- Сумел меня взять, умей и удержать - неспешным пирком да за свадебку. Буду тебе честной да веселой женой.
На том и поладили. Женился Андрей-стрелок на Марье-царевне и живет с молодой женой, потешается. А службы не забывает: каждое утро ни свет ни заря идет в лес, настреляет дичи и несет на царскую кухню. Пожили они так недолго, Марья-царевна говорит:
- Бедно живешь ты, Андрей!
- Да, как сама видишь.
- Добудь-ка рублей сотню, купи на эти деньги разного шелку, я все дело поправлю.
Послушался Андрей, пошел к товарищам, у кого рубль, у кого два занял, накупил разного шелку и принес жене. Марья-царевна взяла шелк и говорит:
- Ложись спать, утро вечера мудренее. Андрей лег спать, а Марья-царевна села ткать. Всю ночь ткала и выткала ковер, какого в целом свете не видывали: на нем все царство расписано, с городами и деревнями, с лесами и нивами, и птицы в небе, и звери в горах, и рыбы в морях; кругом луна и солнце ходят…
Наутро Марья-царевна отдает ковер мужу:
- Понеси на гостиный двор, продай купцам, да смотри - своей цены не запрашивай, а что дадут, то и бери.
Андрей взял ковер, повесил на руку и пошел по гостиным рядам.
Подбегает к нему один купец:
- Послушай, почтенный, сколько спрашиваешь?
- Ты торговый человек, ты и цену давай. Вот купец думал, думал - не может оценить ковра. Подскочил другой, за ним - еще. Собралась купцов толпа великая, смотрят на ковер, дивуются, а оценить не могут.
В то время проезжал мимо рядов царский советник, и захотелось ему узнать, про что толкует купечество. Вышел из кареты, насилу пропихался через великую толпу и спрашивает:
- Здравствуйте, купцы, заморские гости! О чем речь у вас?
- Так и так, ковра оценить не можем. Царский советник посмотрел на ковер и сам дался диву:
- Скажи, стрелок, скажи по правде истинной: откуда добыл такой славный ковер?
- Так и так, моя жена вышила.
- Сколько же тебе дать за него?
- А я и сам не знаю. Жена наказала не торговаться: сколько дадут, то и наше.
- Ну, вот тебе, стрелок, десять тысяч. Андрей взял деньги, отдал ковер и пошел домой. А царский советник поехал к царю и показывает ему ковер. Царь взглянул - на ковре все его царство как на ладони. Он так и ахнул:
- Ну, что хочешь, а ковра я тебе не отдам!
Вынул царь двадцать тысяч рублей и отдает советнику из рук в руки. Советник деньги взял и думает. "Ничего, я себе другой, еще лучше, закажу". Сел опять в карету и поскакал в слободу. Разыскал избушку, где живет Андрей-стрелок, и стучится в дверь. Марья-царевна отворяет ему. Царский советник одну ногу через порог занес, а другую не переносит, замолчал и про свое дело забыл: стоит перед ним такая красавица, век бы глаз от нее не отвел, все бы смотрел да смотрел.
Марья-царевна ждала, ждала ответа да повернула царского советника за плечи и дверь закрыла. Насилу он опомнился, нехотя поплелся домой. И с той поры и ест - не заест и пьет - не запьет: все ему представляется стрелкова жена.
Заметил это царь и стал выспрашивать, что за кручина у него такая.
Советник говорит царю:
- Ах, видел я у одного стрелка жену, все о ней думаю! И не запить это, не заесть, никаким зельем не заворожить.
Пришла царю охота самому посмотреть стрелкову жену. Оделся он в простое платье, поехал в слободу, нашел избенку, где живет Андрей-стрелок, и стучится в дверь. Марья-царевна отворила ему. Царь одну ногу через порог занес, другую и не может, совсем онемел: стоит перед ним несказанная красота. Марья-царевна ждала, ждала ответа, повернула царя за плечи и дверь закрыла.
Защемила царя сердечная зазноба. "Чего, - думает, - хожу холост, не женат? Вот бы жениться на этой красавице! Не стрельчихой ей быть, на роду ей написано быть царицей".
Воротился царь во дворец и задумал думу нехорошую - отбить жену от живого мужа. Призывает он советника и говорит:
- Надумай, как извести Андрея-стрелка. Хочу на его жене жениться. Придумаешь - награжу городами и деревнями и золотой казной, не придумаешь - сниму голову с плеч.
Закручинился царский советник, пошел и нос повесил. Как извести стрелка, не придумает. Да с горя и завернул в кабак винца испить.
Подбегает к нему кабацкая теребень в рваном кафтанишке:
- О чем, царский советник, пригорюнился, зачем нос повесил?
- Поди прочь, кабацкая теребень!
- А ты меня не гони, лучше стаканчик винца поднеси, я тебя на ум наведу. Поднес ему царский советник стаканчик винца и рассказал про свое горе.
Кабацкая теребень и говорит ему:
- Извести Андрея-стрелка дело нехитрое - сам-то он прост, да жена у него больно хитра. Ну, да мы загадаем загадку такую, что ей не справиться. Воротись к царю и скажи: пускай он пошлет Андрея-стрелка на тот свет узнать, как поживает покойный царь батюшка.
В некотором государстве жил-был царь, холост - не женат. Был у него на службе стрелок по имени Андрей.
Пошёл раз Андрей-стрелок на охоту. Ходил, ходил целый день по лесу - не посчастливилось, не мог на дичь напасть. Время было к вечеру, идёт он обратно - кручинится. Видит - сидит на дереве горлица.
«Дай, - думает, - стрельну хоть эту».Стрельнул и ранил её, - свалилась горлица с дерева на сырую землю. Поднял ее Андрей, хотел свернуть ей голову, положить в сумку.
А горлица говорит ему человеческим голосом:
- Не губи меня, Андрей-стрелок, не руби моей головы, возьми меня живую, принеси домой, посади на окошко. Да смотри, как найдёт на меня дремота - в ту пору бей меня правой рукой наотмашь: добудешь себе великое счастье.
Удивился Андрей-стрелок: что такое? С виду совсем птица, а говорит человеческим голосом. Принёс он горлицу домой, посадил на окошко, а сам стоит дожидается.
Прошло немного времени, горлица положила головку под крылышко и задремала. Андрей вспомнил, что она ему наказывала, ударил ее правой рукой наотмашь. Упала горлица наземь и обернулась девицей, Марьей-царевной, да такой прекрасной, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать.
Говорит Марья-царевна стрелку:
- Сумел меня взять, умей и удержать - неспешным пирком да за свадебку. Буду тебе честной да веселой женой.
На том они и поладили. Женился Андрей-стрелок на Марье-царевне и живёт с молодой женой - потешается. А службы не забывает: каждое утро ни свет ни заря идёт в лес, настреляет дичи и несет на царскую кухню.
Пожили они так недолго, Марья-царевна говорит:
- Бедно живёшь ты, Андрей!
- Да, как сама видишь.
- Добудь-ка рублей сотню, купи на эти деньги разного шёлку, я всё дело поправлю.
Послушался Андрей, пошёл к товарищам, у кого рубль, у кого два занял, накупил разного шёлку и принёс жене. Марья-царевна взяла шёлк и говорит:
- Ложись спать, утро вечера мудренее.
Андрей лёг спать, а Марья-царевна села ткать. Всю ночь ткала и выткала ковер, какого в целом свете не видывали: на нём всё царство расписано, с городами и деревнями, с лесами и нивами, и птицы в небе, и звери на горах, и рыбы в морях; кругом луна и солнце ходят…
Наутро Марья-царевна отдаёт ковёр мужу:
- Понеси на гостиный двор, продай купцам, да смотри - своей цены не запрашивай, а что дадут, то и бери.
Андрей взял ковёр, повесил на руку и пошел по гостиным рядам.
Подбегает к нему один купец:
- Послушай, почтенный, сколько спрашиваешь?
- Ты торговый человек, ты и цену давай.
Вот купец думал, думал - не может оценить ковра. Подскочил другой, за ним - ещё. Собралась купцов толпа великая, смотрят на ковёр, дивуются, а оценить не могут.
В то время проезжал мимо рядов царский советник, и захотелось ему узнать, про что толкует купечество. Вышел из кареты, насилу пропихался через великую толпу и спрашивает:
- Здравствуйте, купцы, заморские гости! О чём речь у вас?
- Так и так, ковра оценить не можем.
Царский советник посмотрел на ковёр и сам дался диву:
- Скажи, стрелок, скажи по правде истинной: откуда добыл такой славный ковер?
- Так и так, моя жена вышила.
- Сколько же тебе дать за него?
- А я и сам не знаю. Жена наказала не торговаться: сколько дадут, то и наше.
- Ну, вот тебе, стрелок, десять тысяч.
Андрей взял деньги, отдал ковёр и пошёл домой. А царский советник поехал к царю и показывает ему ковёр.
Царь взглянул - на ковре все его царство как на ладони. Он так и ахнул:
- Ну, что хочешь, а ковра я тебе не отдам!
Вынул царь двадцать тысяч рублей и отдаёт советнику из рук в руки. Советник деньги взял и думает: «Ничего, я себе другой, ещё лучше, закажу».
Сел опять в карету и поскакал в слободу. Разыскал избушку, где живёт Андрей-стрелок, и стучится в дверь. Марья-царевна отворяет ему.
Царский советник одну ногу через порог занёс, а другую не переносит, замолчал и про своё дело забыл: стоит перед ним такая красавица, век бы глаз от нее не отвёл, всё бы смотрел да смотрел.
Марья-царевна ждала-ждала ответа да повернула царского советника за плечи и дверь закрыла. Насилу он опомнился, нехотя поплёлся домой. И с той поры и ест - не наест и пьёт - не запьёт: все ему представляется стрелкова жена.
Заметил это царь и стал выспрашивать, что за кручина у него такая.
Советник говорит царю:
- Ах, видел я у одного стрелка жену, всё о ней думаю! И ни запить это, ни заесть, никаким зельем не заворожить.
Пришла царю охота самому посмотреть стрелкову жену. Оделся он в простое платье, поехал в слободу, нашел избёнку, где живёт Андрей-стрелок, и стучится в дверь. Марья-царевна отворила ему. Царь одну ногу через порог занёс, другую и не может, совсем онемел: стоит перед ним несказанная красота.
Марья-царевна ждала-ждала ответа, повернула царя за плечи и дверь закрыла.
Защемила царя сердечная зазноба. «Чего, - думает, - хожу холост, не женат? Вот бы жениться на этой красавице! Не стрельчихой ей быть - на роду ей написано быть царицей».
Воротился царь во дворец и задумал думу нехорошую - отбить жену от живого мужа. Призывает он советника и говорит:
- Надумай, как извести Андрея-стрелка. Хочу на его жене жениться. Придумаешь - награжу городами, и деревнями, и золотой казной, не придумаешь - сниму голову с плеч.
Закручинился царский советник, пошёл и нос повесил. Как извести стрелка, не придумает. Да с горя и завернул в кабак винца испить.
Подбегает к нему кабацкая теребень (кабацкая теребень -постоянный посетитель кабака) в рваном кафтанишке:
- О чём, царский советник, пригорюнился, зачем нос повесил?
- Поди прочь, кабацкая теребень!
- А ты меня не гони, лучше стаканчик винца поднеси, я тебя на ум наведу.
Поднёс ему царский советник стаканчик винца и рассказал про свое горе.
Кабацкая теребень и говорит ему:
- Извести Андрея-стрелка дело нехитрое - сам-то он прост, да жена у него больно хитра. Ну, да мы загадаем загадку такую, что ей не справиться. Воротись к царю и скажи: пускай он пошлёт Андрея-стрелка на тот свет узнать, как поживает покойный царь-батюшка. Андрей уйдёт и назад не вернётся.
Царский советник поблагодарил кабацкую теребень - и бегом к царю:
- Так и так, можно стрелка извести.
И рассказал, куда нужно его послать и зачем. Царь обрадовался, велел позвать Андрея-стрелка.
- Ну, Андрей, служил ты мне верой-правдой, сослужи ещё службу: сходи на тот свет, узнай, как поживает мой батюшка. Не то мой меч - твоя голова с плеч…
Андрей воротился домой, сел на лавку и голову повесил. Марья-царевна его спрашивает:
- Чего невесел? Или невзгода какая?
Рассказал ей Андрей, какую царь задал ему службу.
Марья-царевна говорит:
- Есть о чём горевать! Это не служба, а службишка, служба будет впереди. Ложись спать, утро вечера мудренее.
Утром рано, только проснулся Андрей, Марья-царевна дает ему мешок сухарей и золотое колечко.
- Поди к царю и проси себе в товарищи царского советника, а то, скажи, тебе не поверят, что был ты на том свете. А как выйдешь с товарищем в путь-дорогу, брось перед собой колечко, оно тебя доведёт.
Всем знакома эта фраза из сказок. Конечно, главный ее смысл заключен в трудноисполнимости указанной задачи (в силу неопределенности таковой), которой «лукавый царь» (который яко бы знает «все и везде») намерен уловить и погубить героя сказки. Однако здесь можно увидеть еще несколько моментов. Во-первых, это безграничный набор переменных, как пространственных, так и вещественных. То есть предполагает безграничную свободу выбора направления поиска и свободу выбора объекта поиска. Во-вторых, задание предполагает условную свободу исполнителя – он свободен, пока находится в поиске. Если нашел – получает награду, если не нашел – лишается жизни. Таким образом, выстраивается целевой ряд: в бесконечном свободном поиске обрести реальную свободу жизни и драгоценную награду. Невозможность найти неведомое в неведомом отодвигает в бесконечность «спасение» героя. Разнообразие сказочных сюжетов по-разному решает эту задачу. Но среди них есть и такой: герой отправляется в «потусторонний» мир, откуда приносит нечто «потустороннее». Логика проста: в здешнем мире безграничный и бесконечный поиск как бы невозможен. В здешнем мире каждая «вещь» как бы известна и поименована и находится на своем «месте» (антоним указанной в заголовке фразы – «знаю где и знаю что »). А раз так, то только нечто «трансцендентное», из «иного» мира, дает герою надежду на победу над «лукавым царем».
Сказка как бы учит нас, что «неопределенность» невыносима для нашего сознания, что свобода в поиске «неопределенного» – бесцельное и бессмысленное блуждание. А знание «определений» вещей и «пределов» их мест бытия дает власть над ними. И обыграть «лукавого царя» можно только тем, что не подлежит «власти его здешнего знания» – свидетельством из «инобытия».
Если же вернуться к проблеме свободы, то выходит, что бесконечное блуждание в поисках неведомого – это настоящее проклятие, это рабство этому поиску, а вовсе не свобода (рабом такого блуждания стал Одиссей в силу прихоти коварного Посейдона).
Здесь можно затронуть вопрос о «свободе-рабстве» в контексте гносеологической проблематики о сочетаемости «знаемого» и «незнаемого». В некотором роде, мы имеем дело с дилеммой: знание «определений» (рабство им) порождает желание познания «неизвестного» и «неопределенного» (освобождение от них) – с одной стороны; бесконечный поиск «неопределенного» (рабство поиску) не дает искомой «определенности» (освобождение от поиска) – с другой стороны. В гносеологической чехарде этого «томления духа» рабство и свобода становятся как бы переливами цветов коварного хамелеона. Наличие «определенного» может в одно и то же время казаться и свободой от «неведомого» и рабством «ведомому» . В этом, пожалуй, и состоит, проблема свободы познания. Как может соотноситься «ограниченность» человеческих способностей познания с «безграничностью» неведомого мироздания, как здешнего, так и потустороннего?
С вопросом о границах и свободе познания связана и проблема свободы творчества, и в частности – промышленного творчества. С одной стороны, отправной точкой всякого человеческого технического творчества есть желание приспособить, использовать «наличный природный материал», трансформировать его благодаря воздействию воды, огня, орудия и т.п. В этом случае человек несвободен от известных ему свойств этого «материала». Человеку всегда приходится считаться с тайнами и мощью, «почти полной» неконтролируемостью им природы и процессов в ней происходящих. Даже создание «искусственного материала» в ХХ веке не решило, а усугубило множество проблем, связанных с задачами «творческого» преобразования природы. Как соотнести «ограниченность» технических возможностей воздействия на природу с «безграничностью» Вселенной и «ограниченностью» ресурсов на Земле? В этом заключается основная проблематика «свободы» и «рабства» технического человека в мире и природе.
Что касается гуманитарного творчества, то человек несвободен от истории человечества, от его культуры и т.п. Даже мир художественного вымысла всегда будет носить узнаваемые черты из мира реального. Никуда не убрать причинно-следственные связи «определенного» прошлого и «неведомого» грядущего. Разные виды свободы имеют свои естественные ограничители, свои «пределы». Каждый человек ограничен местом и времен своей жизни, своей телесностью, своей социальностью, своими физическими, душевными, умственными, и духовными способностями и возможностями, а также их состоянием в определенный момент жизни. В конце концов, человек ограничен своей смертностью!
Как ни странно это может звучать, но истинным критерием и регулятором свободы может быть только свобода совести (во всех проявлениях). К примеру, свобода слова ограничивается именно совестью человека, свобода и широта мысли – умственными способностями и опять-таки совестью. Вспомним «золотое правило» тактичности: умей сказать нужное слово нужному человеку в нужный момент. Свобода передвижения ограничивается физической возможностью такового и свободой совестного целеполагания. Свобода чувства ограничивается самим этим чувством (любовью, например, – разве можно оставить того, кого по-настоящему любишь?) и опять-таки загадочной совестью. Все остальные свободы (политические, экономические, юридические) вырабатываются и ограничиваются внутри каждого конкретного общества и государства. Но реализуются на деле (или нет) благодаря совести или бессовестности человеческой. Все эти свободы могут быть в разных целевых диапазонах: «свобода от…», «свобода для…», «свобода в…». И как бы ни хотелось кому-либо абсолютизировать статус той или иной свободы, они все все-таки будут иметь некую «ограничительную линию», они будут относительными, поскольку будут иметь дело все-таки с миром здешним, миром, имеющим относительное бытие.
Неведомая этому миру абсолютная свобода – это то, чем побеждается «лукавый царь» здешнего мира «относительностей» и «определений» (он как бы мнит через них управлять миром). Это свобода трансцендентная, принесенная из «мира иного». Абсолютная свобода может быть даром только абсолютного Бога и только по отношению к Нему, это Его абсолютный риск дать нам самим возможность свободного бытия с Ним – «свобода от Него» или «свобода в Нем». «Свобода от Него» – это мнимый бесконечный поиск неведомого «иного» (зависимость от «лукавого царя»), вспомним здесь историю Фауста и «фаустовской цивилизации». «Свобода в Нем» – это обретение неведомого «себя» («в вас должны быть те же чувствования, что и во Христе Иисусе»), это возможность стать своим Богу, Который явил и являет Себя людям (вспомним здесь хотя бы историю св. горы Афон и традиции исихазма).
Именно это значение свободы как «свойствá », то есть сопричастности фиксируется этимологическими словарями для аналогов этого слова, по крайней мере, в индоевропейских языках (от санскритского SvadhA). О связи человека как именно своего, свободного (часть) со своим, свободным, народом (целое) говорят и такие родственные аналоги, как ἐλεύθερος (греч.), līber (лат.), людин (слав.), leuđiz (прагерм.). Не случайно именно слово «людие» используется в переводе тропаря Кресту: «Спаси, Господи, люди Твоя…».
Таким образом, в онтологическом, абсолютном понимании, быть свободным, это значит быть своим Богу, быть своим среди своих Божиих.
Свобода же, которой привязывает к себе и к своей прихоти «лукавый царь» – это как бы безграничная и неограниченная ничем «отчужденность» как мнимая свобода быть чужим среди чужих, это вечное скитание «на стране далече»…
Священник Игорь Иванов,
кандидат философских наук,
доцент Санкт-Петербургской духовной академии.
Журнал «НЕвский БОгослов» №12